• Темное дело
• Заковыресто
• Инструкции
• По пунктам...

ВЬЕТНАМСКИЙ ВРАЧ

Откушав чего-то непотребного в студенческой столовой, загремел в инфекционную больницу с диагнозом острое отравление.

В отделении нас было человек восемь, и из всех выделялся балагур Гриша, живой такой мужичок лет сорока.

Именно с ним связан смешной и жуткий случай, коему я был свидетелем.

Все началось с того, что в один прекрасный день нам решили сделать ректоскопию.

Не буду описывать эту унизительную процедуру, которая может нравиться разве что людям с определенными наклонностями, но без некоторых подробностей не обойтись. Сначала жертве делают клизму (стеклянная пипетка с резиновой трубкой и емкостью), затем минут пять заставляют терпеть усиливающиеся позывы, потом в туалет и, наконец, в лапы к врачу.

Врач был почему-то вьетнамец, то ли работал по обмену опытом, то ли что-то еще, неважно.

Я отмучался, и следующим на процедуру пошел Гриша. Вернулся он раньше времени, красный от стыда и давящийся от смеха.

С его слов и со слов присутствующих там медсестер удалось восстановить картину произошедшего.

Медсестра вставила Грише клизму, подождала, как положено, пять минут (Гриша еще терпит) и тут увидела, что кончик стеклянной клизменной пипетки обломан.

Посмотрела на полу - нету. Вывод - обломался в заднице.

Кинулась к врачу вьетнамцу (Гриша терпит из последних сил), врач, вникнув в суть проблемы, совершил свою роковую ошибку.

Он забыл, что в Грише булькает водичка! Принятое им решение было, наверное, грамотным с медицинской точки зрения, но только не в этом случае.

Доктор загнал корчащегося (думал от боли) Гришу на процедурный стол, поставил раком и заглянул ему в анус, профессионально раздвинув руками Гришины ягодицы и при этом сказал:

- Ну-ка поднатужься.

Как потом рассказывали медсестры, мощность залпа была такова, что, если бы не врач, перекрывший сектор обстрела, то пришлось бы отмывать окно.

Звуковое сопровождение было оглушительным.

Гриша, с легкостью в организме и тяжестью в душе, стремительно покинул место катастрофы.

Последнее, что он видел, это стоящий посреди процедурной, обосраный с ног до головы горе-эскулап, повторяющий как заклинание:

- Спирт! Спирт!

И содрогающихся от хохота медсестер, безуспешно пытающихся достать вату и спирт.

Процедур в тот день больше не было.